А. Косыгин. Отставка
Автор Admin - 30 September, 2013
Категория: «Рядом» с Брежневым
Итак, отношения Брежнева с Машеровым в последнее время становятся все более натянутыми. Возможно, из-за тех (в первую очередь Мазурова), кого генсек хотел устранить, а Петра Мироновича связывали с ними дружба или неплохие отношения.
Страсти вокруг имени Машерова подогревали Н. Подгорный и Д. Полянский, секретарь ЦК КПСС. Брежнев не ставил вопрос о смещении Машерова с должности первого секретаря. При таком высоком авторитете, который тот имел в стране, Белоруссии, это сделать было непросто. С ним считались в Политбюро, советовались. Тем более, не за что было ухватиться, что компрометировало бы его.
Для дискредитации, шельмования он не давал оснований: не пил, не строил роскошных дач. Впрочем, каким бы ни был сам Машеров, высокие показатели республики — более важные аргументы. За высокими цифрами не замечались «серость» и малозаметность более поздних руководителей республики. Первого секретаря ЦК КПБ поддерживал Алексей Николаевич Косыгин, чьи идеи и мысли, экономические реформы хотел внедрить в Белоруссии Машеров.
Имя и деятельность бывшего премьера А. Косыгина теперь уже бывшей страны отнюдь не вписываются в рамки упомянутой должности. Его считают «советским» Тито или Дэн Сяопином — идеологом и претворителем экономических реформ в СССР, которые были схожи с югославскими конца 40-х — середины 50-х годов, а также с китайскими и вьетнамскими, начавшимися за два года до кончины отправленного в отставку советского премьера. Он редко улыбался, о нем не слагали анекдотов. Никого с такой симпатией не встречали, как Косыгина. Брежнев ревновал его за гибкий ум, огромную работоспособность. Да, именно в отставку — после многостраничного и обоснованного письма в адрес Брежнева и Суслова — отправили в сентябре 1980 года: в этом документе Косыгин утверждал, что проводимая с середины 70-х годов социально-экономическая и внешнеторговая политика Советского государства вскоре приведет Союз к катастрофе, распаду СЭВ и, возможно, к развалу самого Советского Союза (кстати, это же предрекал «послесталинскому» СССР Мао Цзэдун в 1964 году...).
Косыгин над Брежневым имел интеллектуальный перевес, владел колоссальной энергией, опытом и знаниями, был инициатором крупных реформ в экономике, которым благодаря генсеку было не суждено осуществиться. Он избегал политических интриг, оставался в тени. Во время катания на даче под Москвой он перевернул лодку, его еле спасли. После лечения он значительно ослабел, что и поспешил использовать Брежнев — заменил Председателя Совмина старым другом Тихоновым, хотя тот не шел ни в какое сравнение со своим предшественником.
Характерно, что не Косыгин, а Суслов зачитывал на сессии Верховного Совета СССР якобы косыгинскую просьбу об отставке. А через два месяца Косыгина не стало...
Страсти вокруг имени Машерова подогревали Н. Подгорный и Д. Полянский, секретарь ЦК КПСС. Брежнев не ставил вопрос о смещении Машерова с должности первого секретаря. При таком высоком авторитете, который тот имел в стране, Белоруссии, это сделать было непросто. С ним считались в Политбюро, советовались. Тем более, не за что было ухватиться, что компрометировало бы его.
Для дискредитации, шельмования он не давал оснований: не пил, не строил роскошных дач. Впрочем, каким бы ни был сам Машеров, высокие показатели республики — более важные аргументы. За высокими цифрами не замечались «серость» и малозаметность более поздних руководителей республики. Первого секретаря ЦК КПБ поддерживал Алексей Николаевич Косыгин, чьи идеи и мысли, экономические реформы хотел внедрить в Белоруссии Машеров.
Имя и деятельность бывшего премьера А. Косыгина теперь уже бывшей страны отнюдь не вписываются в рамки упомянутой должности. Его считают «советским» Тито или Дэн Сяопином — идеологом и претворителем экономических реформ в СССР, которые были схожи с югославскими конца 40-х — середины 50-х годов, а также с китайскими и вьетнамскими, начавшимися за два года до кончины отправленного в отставку советского премьера. Он редко улыбался, о нем не слагали анекдотов. Никого с такой симпатией не встречали, как Косыгина. Брежнев ревновал его за гибкий ум, огромную работоспособность. Да, именно в отставку — после многостраничного и обоснованного письма в адрес Брежнева и Суслова — отправили в сентябре 1980 года: в этом документе Косыгин утверждал, что проводимая с середины 70-х годов социально-экономическая и внешнеторговая политика Советского государства вскоре приведет Союз к катастрофе, распаду СЭВ и, возможно, к развалу самого Советского Союза (кстати, это же предрекал «послесталинскому» СССР Мао Цзэдун в 1964 году...).
Косыгин над Брежневым имел интеллектуальный перевес, владел колоссальной энергией, опытом и знаниями, был инициатором крупных реформ в экономике, которым благодаря генсеку было не суждено осуществиться. Он избегал политических интриг, оставался в тени. Во время катания на даче под Москвой он перевернул лодку, его еле спасли. После лечения он значительно ослабел, что и поспешил использовать Брежнев — заменил Председателя Совмина старым другом Тихоновым, хотя тот не шел ни в какое сравнение со своим предшественником.
Характерно, что не Косыгин, а Суслов зачитывал на сессии Верховного Совета СССР якобы косыгинскую просьбу об отставке. А через два месяца Косыгина не стало...