Петр Машеров

Машеров с пониманием относился к национальной культуре, медицине и спорту, науке, творческой интеллигенции, ее нуждам. Ему удавалось непринужденно сочетать не показную доступность и гордое достоинство, душевную мягкость и непреклонную волю. Прирожденный трибун, он никогда не выступал с «отключенным сердцем», он всегда волновался, горел — и все это передавалось слушателям, которых он страстно звал в единомышленники и соратники. Немало книг перечитывал сам.

Бывало, в частном разговоре высказывал свое критическое отношение к тому или иному произведению. Но никто не припомнит факта, чтобы он жестко, критически с трибуны высказывался в чей-нибудь адрес, ибо хорошо понимал, что такая критика со стороны первого секретаря ЦК могла не лучшим образом отразиться на творческой судьбе писателя, художника.

По его инициативе, например, для инвалидов Великой Отечественной войны недалеко от Минска — в поселке Боровляны в 1971 году — возвели республиканский госпиталь, который теперь носит его имя.

— Когда госпиталь создавался и его хозяйство было еще бедным, Петр Миронович часто наведывался сюда, — рассказывал ветеран войны и труда, инвалид второй группы Павел Морозов, старейший педагог из Наровлянского района. — Я несколько раз видел его. Да не одного, а с архитекторами и строителями. Вместе с ними он обсуждал, где, что, как возводить.

На фотоснимках в вестибюле Машеров запечатлен на закладке первого лечебного корпуса, во время очередного посещения палат, беседующим, со своей обаятельной улыбкой, с больными и медицинским персоналом.

Благодаря помощи Машерова для писателей построили Дом литератора, Дом творчества «Ислочь»; для музыкантов, точнее, для любителей музыки — филармонию, установили в ней орган. Дворец искусств — это тоже его детище. А известному скульптору Заиру Азгуру он «подарил» мастерскую...

Реальной стройкой спортивных объектов Виктор Ильич Ливенцев, Герой Советского Союза, занялся гораздо позже, когда возглавил Спорткомитет БССР. Он ездил по странам, смотрел объекты, а потом брал чертежи и привозил их в Минск, клал на стол Машерову. И хотя они, бывшие герои-партизаны, были лично знакомы, уговорить его строить тот или иной объект было целой проблемой. На его предложения он обычно отвечал: «А вот шиш!» Приходилось настаивать, брать измором. Так появился комплекс в Раубичах. Проект он привез из трех городов: Стрельбище — из Саппоро, гостиницу подсмотрел в чехословацких Татрах, какие-то элементы были взяты из немецкого Оберхофа.

Проект Дворца спорта Ливенцев привез из Софии, где был построен аналогичный дворец. Водноспортивный комплекс появился после посещения Венгрии. Чертежи футбольного манежа, что в Стайках, и футбольных полей в «Дроздах» были привезены из Голландии.

Проект легкоатлетического манежа «Трудовых резервы» и СКА в Уручье был привезен из Франции с олимпийской базы в Париже, где ранее побывал Машеров.