Виктор Яковлевич Крюков
Автор Admin - 15 September, 2013
Категория: Петр Машеров
Возьмем того же Виктора Яковлевича Крюкова. Он помогал четырем первым секретарям ЦК КПБ. И все высоко ценили потомка кубанского казака. Прежде всего за умение угадывать мысли начальства. Он знал, что и когда сказать. Кого и когда впустить на прием. Какое у первого настроение... За коммутатором связи, среди десятка «горячих» телефонов действовал прямо-таки как жонглер. Так артистично и легко все у него получалось. Даже мат или иное соленое словцо, любимое кубанцем, воспринимались беззлобно, к месту.
В кабинете Виктора Яковлевича, рядом с приемной первого, толпилось немало руководящего люда разных рангов и ведомств, но среди них ни разу не возникало недоразумений но поводу очередности визита к первому. Крюков высказывал только одну просьбу:
— Братцы, имейте совесть, не задерживайтесь. Мы заросли бумагами по макушку. Не успеваем прочитать, не то что решения принимать по ним...
Крюкова все знали как весельчака, балагура, шутника, что, однако, не мешало ему быть предельно замкнутым и молчаливым, когда речь заходила о чем-либо серьезном. Он, как никто другой, умел держать язык за зубами.
Об отношениях Крюкова с ГАИ ходили легенды. Попытки стражей дорожного движения как-то воздействовать на него, чтобы он не превышал скорость движения машины, успеха не имели. Автомобиль, в котором он следовал в аэропорт или на железнодорожный вокзал для встречи первого, носился на предельных скоростях. Следуя дурному примеру, нередко превышали скорость и другие водители автобазы ЦК. Их задерживали. Понуря голову, нарушители переступали порог кабинета Крюкова. Тот выстреливал в их адрес «кубанское» красноречие, а потом брал под защитное крыло.
Крюков на работе «высиживал» до тех пор, пока Машеров не покидал свой рабочий кабинет. Телефонный звонок, его слово много значили для руководителей разных инстанций. Как правило, просьбы, указания, требования выполнялись без возражения. Иногда он использовал это в личных целях.
Как-то помощник первого секретаря Ю. Смирнов зачитал ему высказывание лорда Актона: «Всякая власть развращает, но абсолютная развращает абсолютно».
— Какой мудрый человек! Как правильно сказал! — воскликнул Крюков.
В кабинете Виктора Яковлевича, рядом с приемной первого, толпилось немало руководящего люда разных рангов и ведомств, но среди них ни разу не возникало недоразумений но поводу очередности визита к первому. Крюков высказывал только одну просьбу:
— Братцы, имейте совесть, не задерживайтесь. Мы заросли бумагами по макушку. Не успеваем прочитать, не то что решения принимать по ним...
Крюкова все знали как весельчака, балагура, шутника, что, однако, не мешало ему быть предельно замкнутым и молчаливым, когда речь заходила о чем-либо серьезном. Он, как никто другой, умел держать язык за зубами.
Об отношениях Крюкова с ГАИ ходили легенды. Попытки стражей дорожного движения как-то воздействовать на него, чтобы он не превышал скорость движения машины, успеха не имели. Автомобиль, в котором он следовал в аэропорт или на железнодорожный вокзал для встречи первого, носился на предельных скоростях. Следуя дурному примеру, нередко превышали скорость и другие водители автобазы ЦК. Их задерживали. Понуря голову, нарушители переступали порог кабинета Крюкова. Тот выстреливал в их адрес «кубанское» красноречие, а потом брал под защитное крыло.
Крюков на работе «высиживал» до тех пор, пока Машеров не покидал свой рабочий кабинет. Телефонный звонок, его слово много значили для руководителей разных инстанций. Как правило, просьбы, указания, требования выполнялись без возражения. Иногда он использовал это в личных целях.
Как-то помощник первого секретаря Ю. Смирнов зачитал ему высказывание лорда Актона: «Всякая власть развращает, но абсолютная развращает абсолютно».
— Какой мудрый человек! Как правильно сказал! — воскликнул Крюков.